Морские байки 2006

Ты меня держишь!

Алексей КонышевМорские байки 2006

Моя бадди не закрепила октопус. Плыву сзади и наблюдаю, чем это закончится. Через некоторое время он аккуратненько вошел в расщелину между мертвыми кораллами. Стало ещё интереснее. Смотрю. Сначала она дернулась вперёд. Не получается. Отплыла чуть назад и опять со всей силой вперед.

Не останови я её, шланг октопуса оторвала бы. Был бы нож, резанула, бы не задумываясь. Так вот. Подплыл, освободил её и здесь же получил кулаком по лицу. На корабле спрашиваю – «ты чего»?
Отвечает: — «Я думала, что ты меня держишь и это так меня разозлило»!

 

Брезгливость.

Сергей Колобов

Расскажу о подлёдных погружениях в доперестроечные времена. Погружались тогда мы в «Садко». Штатные резиновые перчатки были все клеенные-переклеенные, да и на всех их не хватало (костюмов мало, а ныряющих много). Поэтому пользовались «высоковольтными» перчатками или хозяйственными из аптеки. Настоящий подводный фонарь (за 5 рублей) был один. Ещё было несколько обычных фонарей, на которые надевалось изделие № 2 для обеспечения герметизации. Эти фонари света почти не давали (по сегодняшним меркам). Но это всё предыстория.

Погожим зимним днём группа аквалангистов отправилась на погружения. Меня, как самого молодого (тогда ещё школьника 7-го или 8-го класса) и неспособного к переноске тяжелых грузов, взрослые подводники отправили забежать по пути в аптеку и закупить необходимые резинотехнические изделия на всю группу. Я серьёзно отнёсся к поручению и, протянув деньги в кассу, заявил: — «Пачку презервативов и 10  пар резиновых перчаток». Всё это мне благополучно отпустили, но, по-видимому, долго ещё удивлялись моей осторожности (брезгливости?).

 

Безобразия.  

Виктор Вакарь

Далекие 70-е годы. Институтский лагерь на Черном море. Действующие лица студенты-подводники из институтского ДОСААФ, они же по совместительству, спасатели, в их числе и ваш покорный слуга. Изделие № 2 использовалось для герметизации фонарей при ночных подводных погружениях, а для большей прозрачности, «изделия» безбожно растягиваются, что не все из них выдерживают. Рваные бросаются тут же на берегу и пропадают в южной ночи.

Утром, на рассвете, бравые спасатели спят здоровым сном, а на берег первыми приходят озабоченные своим здоровьем ППС (профессорско-преподавательский состав) и прочее начальство. «Безобразия» они убирают, а мы, проснувшись, и не вспоминаем об отходах наших ночных погружений.
По лагерю же ползут неясные слухи; мы замечаем, что на нас начинают как-то странно посматривать… И, лишь в последний день смены, мы по секрету узнаем причину.
Не могли раньше намекнуть!!!!!!

 

Приключение на задницу.

Хочу рассказать историю, которая произошла со мной и другом Серегой, давным-давно, году в 95-м. Одним летним днем мы с Серегой поехали к нему на дачу. Там вы раздавили пол-литра на двоих под хороший закусь и, как это часто бывает, когда ты пьян, но не сильно, возникла жажда деятельности.  Мне захотелось купаться и, уломав Серегу, мы запрыгнули в его 21-ю Волгу и поехали искать ближайший водоем (хотя сам Серега местность практически не знал). По дороге мы наткнулись на заброшенный колодец, без крышки, без ничего.

Серега возьми и ляпни:
— Хочу посмотреть на звезды, я слышал, звезды днем можно увидеть, если в колодец залезешь.
— А вылезать как будешь? — спрашиваю его. Он говорит, — а у меня в багажнике трос есть на 40 метров, я им обвяжусь, и ты меня туда на нем спустишь, а потом вытянешь. На том и решили. Еле-еле я его спустил туда (он кабан весом почти в полтора центнера).
— Ну, что, звезды видно? — ору ему вниз. В ответ раздается какое-то мычание, затем вздох и вопль:
— Ни х#я не видно, п#здят про звезды! Вытягивай меня отсюда.

Я взялся за трос и офигел — ну, не могу поднять ни в какую. Серега внизу орет, что, мол ты, фуйли так долго? Я ему ору в ответ, — ты, кабан, наверное, еще растолстел, пока вниз слезал! Я тебя вытащить не могу! Он вопит, — так привяжи к машине, машиной меня вытяни! В общем, привязал я трос к бамперу его 21-ой, и сажусь за руль. Тут до меня доходит, что ключей у меня нет. Бегу обратно к колодцу и прошу Серегу подкинуть ключи. Как он их кидал и как я их ловил — отдельная история (попробуйте как-нибудь покидать что-нибудь высоко вверх, когда особо рукой размахнуться нельзя).   Вообщем, поймал я ключи с n раза и наконец-то завожу машину. Честно сказать, тогда из меня хреновый водила был. А тут еще у Сереги Волга раздолбанная. У него сцепление срабатывало почти в самой верхней точке.

Наконец, машина заведена. Я перевожу на первую, поддаю газку и отпускаю потихоньку сцепление. Машина стоит. Я поддаю еще газку. Машина стоит. Я поддаю еще газку и тут нога, стоящая на педали сцепления, с нее соскальзывает. Машину кидает вперед. Трос резко натягивается. В зеркало заднего вида я наблюдаю следующую картину: из колодца, как снаряд из пушки, вылетает Серега. Он набирает высоту около 2-3 метров и затем приземляется аккуратно на копчик. Проехав в таком виде еще около 5 метров за машиной, которую я к тому времени наконец смог остановить, он сидит, подняв руки вверх с совершенно ошалевшими от неожиданности глазами. Видок у него был точь в точь такой, как у Винни-Пуха, после того, как он упал с Высокого-высокого Дерева. После около 20 секунд он слегка отошел, проверил зад на переломы (повезло, обошлось, трава была на земле густая) и говорит мне:
— А ничего, здорово слазил.
Приключений мы больше не наши задницы в тот день не искали, поехали домой и раздавили ещебутылочку, за здоровье.

 

Испытание.

   История эта произошла с моими друзьями в пору школьной юности. Отец одного из нас невесть откуда приволок водолазный костюм «Гидра» (если не ошибаюсь). Кто не знает — костюм этот заливается изнутри теплой водой. Решили его испытать, а дело было поздней осенью.
Выплыли на лодке на середину реки, выбрали из компании «добровольца», облачили его в снаряжение. Тот, значится, перевалился за борт, взялся за него, а остальные давай ему теплую воду под костюм лить… Но вода, что с собой прихватили, оказалась не просто теплой, а по-настоящему горячей.

Теперь представьте сцену: «водолаз» орет, остальные думают, что ему жутко холодно и продолжают лить «теплую» воду, а тот уже захлебывается и ничего не может сказать вразумительного… только минут через пять разобрались, в чем дело было… Парень вечером в баню не пошел…

 

Угнали верблюда.
   Туркмения. Восточное побережье Каспия. Роскошный слабозаселенный пляж Аваза неподалеку от бывшего города Красноводска, носящего сейчас имя величайшего туркмена всех времен и народов Туркмен-баши. Санаторий-профилакторий «по нервным болезням». Семейная пара среднего возраста плещется в море (впервые на Каспии). Она — дама солидной комплекции — качается на волнах, повиснув на надувном матрасе. Он — плавает рядом, вооруженный маской, трубкой и подводным ружьем, воображает себя Жаком Кусто, охотится за селедкой. На берегу, на месте стоянки пары, с равнодушным видом крутится худосочный бомжик, на местном наречье «пих-пах», высматривая, чем бы это таким полезным разжиться.

Чуть далее начинается роскошная бахча, усыпанная сладчайшими туркменскими дынями. Ее охраняет пожилой туркмен в теплом халате и в огромной бараньей папахе. Он сидит в шалаше, построенном из обрывков полиэтилена и строительного мусора. На краю бахчи возле мусорных баков, принадлежащих санаторию, пасется верблюд сторожа, невозмутимо перетирающий мощными челюстями верблюжьи колючки вперемежку с обрывками газет, арбузными корками и пачками из-под сигарет. Сторож развлекается тем, что играет на туркменской разновидности балалайки, мурлыча под нос свои марсианские мотивы. Пих-пах, стырив наконец нечто плохолежащее, удаляется в сторону будки для принятия душа.

Она продолжает качаться на волнах, наслаждаясь ласковым теплым морем, соленым морским ветерком. В это время чувствует нежное прикосновение к эротичным филейным частям своего тела, погруженным в воду.
— Васи-и-илий. Что ты делаешь,- игриво произносит она.
Через некоторое время прикосновение повторяется, но уже настойчивей.
— Васи-и-ли-и-й. Щекотно.
Метрах в тридцати выныривает Василий и радостно машет ей добытой худосочной селедкой. Она в недоумении оборачивается. Из воды торчит здоровенная серая с темными пятнами мордень с огромными усищами, торчащими в разные стороны, и весело перемаргивается черными блестящими глазами.

Я видел колесный пароход на Волге в Астрахани. Ему далеко до этой женщины. И скорость не та и брызг мало… С душераздирающим криком «Акула!!!», она словно цунами в считанные секунды вынеслась на берег и, не останавливаясь, помчалась дальше, сметая все на своем пути. Народ на пляже с беспокойством начал всматриваться в море, ожидая появления, по меньшей мере, Годзиллы из фильма ужасов. Однако кроме одиноко качающегося на волнах крупного каспийского тюленя, ничего не было видно.

Пих-пах в приятном расположении духа, весело насвистывая, нежился под прохладными струями воды, когда с беспокойством почувствовал приближении какой-то неведомой стихии. Выглянув из душевой, он увидел огромную женщину, с диким криком и перекошенным лицом на огромной скорости летящую на хрупкую душевую кабинку. Инстинкт самосохранения подсказал ему единственно правильное решение. Выскочив из душевой, в чем мать родила, он бросился наутек в сторону бахчи. Вид убегающего голого мужика усилил паническое состояние женщины и подозрение, что сзади за ней несется по пляжу свора голодных акул, щелкающих от нетерпения зубами.

Она, взвизгнув, помчалась вслед за сверкающим ягодицами бомжом к спасению. Верблюд, несмотря на кажущееся спокойствие и флегматизм, животное нервное и впечатлительное. Поэтому вид большой белой женщины и голого мужика, несущихся на всех парах на него, потряс и вызвал в душе смятение. Выплюнув свой ланч, он припустил через бахчу в сторону спасительных барханов.
Сторож-туркмен был мужиком правильных понятий и твердых устоев, посему долго не думал, когда увидел, что какая-то толстая русская баба в купальнике и совершенно голый мужик нагло угоняют его любимого верблюда прямо через бахчу, которую ему поручено охранять. Отложив свою мандолину, достал ружье, заряженное крупнокалиберной солью и, в качестве предупредительного выстрела, громко крикнул: — Отдайверблюдкамусказалебтвоюмать!

Туркмены стрелки отменные. Получив заряд соли в задницу, пих-пах перекувыркнулся несколько раз в воздухе и тут же попал под гусеницы тяжелой женщины, которая, подлетев, с размаху, прям как в буши-до, всей тушей размазала его по рингу. Весь пляж стонал и плакиль… Вот такая история. Жалко конечно пих-паха и три его сломанных ребра. А ты не воруй! И верблюдов не пугай!

 

Морской еж.

Прислал Tzapa.
Таиланд. 1996-97 год. Группа товарищей из России наслаждается отдыхом. Пара-тройка семейных пар, пара-тройка одиночек и, двое ну совсем новых русских, все как в то время: цепь златая до пупа, короткие стрижки, джип, арендованный больше номера в котором они жили, пальцы ног в растопырку, ну просто всех утомили своим…. типа, там, в натуре, я бабки плачу, чтоб все чики-чики было, мы тута отдыхаем… Достали просто всех, особенно достали одну очень красивую девушку из этой же группы, девушка была с мужем, но данных господ это не останавливало. По правде сказать, девушка выделялась редкостной красотой и, тем более 6 лет бальных танцев очень сильно отразились на ее фигуре, не фигурка, а конфетка. Ну, никак не удавалось ей отвязаться, но, месть не заставила себя долго ждать.

Из всей группы только данная девушка, да ее муж, говорили по английски, так что пришлось им, иногда, выступать в роли переводчиков. Море. Катер. Первое погружение с аквалангом. У братков щенячий восторг и лихорадочный мандраж, ну как же, счас акуле в нос насуем. Инструктор рассказывает как надо и что не надо делать. Парень, муж девушки переводит. Bla-bla-bla… тра-ля-ля… но особенно обратите внимание на… когда будете опускаться вниз, не забудьте посмотреть на дно, что бы не опуститься на МОРСКОГО ЕЖА (а их там очень много, и особенных, с длинными иглами), а вот как раз это парень и не перевел, а тихонько, потом, рассказал всем, кроме данных братков.

Картина. Все сидят на дне и наблюдают как двое, медленно, очень медленно, опускаются на дно, черт… один промахнулся, второй… YES! точно в цель, всей своей необъятной задницей он сел таки на него, на него родного, милого ежика. Вы видели, как ракета выводит на орбиту спутник, я вот тоже раньше не видел, вот он, только что был здесь, и, вдруг, его уже нет, только след пенистый остался. Все чуть загубники не проглотили от смеха. Потом любимой шуткой было: «Присаживайтесь» — «А он не может, гы-гы-гы».

 

Акулы!

Приехал наш клиент и просто друг с далекого красного моря, но не еврейского, а арабского берега. Дайвингом занимался. Куча впечатлений типа: Видел воттакенную!!! Вот с такенным!!! А вокруг тишина!!! Ну, стоят на бережку русской группой культурно принимают, готовятся к очередному заныру. Вдруг вопли со стороны моря. Аквалангисты бегут и орут на немецком итальянском арабском и пр. языках одно слово «вот с такенными» глазами.

Наши у переводчика спрашивают:
— Чо-мол-происходит?
Переводчик в панике тоже собирается куда-то бежать:
— Отойдите от края берега. АКУЛЫ!!
— ГДЕ!!!- заорали вот с такенными глазами наши и тоже побежали.
Как вы думаете в какую сторону?
Иностранцы потом с уважением и опаской поглядывали на наших коренастых мужичков с белыми ляжками и смешными не модными трусами в горошек. Зато фотки!!!

 

Шнелле.

Прислал Макс.

Дело было на Красном море в Египте. Мне лично рассказывал очевидец — дайв-инструктор. У них на дне моря на глубине 30-50 метров лежит потопленный еще в войну транспорт. Вот как его затопили с оружием, танками, машинами, так и лежит. Народ плавает, смотрит, интересно. Вот и мой инструктор нырял как-то с русским, по описанию я понял — из «пацанов» — один заказал целый бот, инструктора на день, шик. Встали они на якорь рядом с ботом немецких дайверов из какого-то невероятно крутого клуба.

Погрузились. Братишка в акваланге освоился, головой вертит, все так интересно. Подплывают к палубе корабля. Там все как живое — танки перевернутые, пулеметы с лентами, пушки, снарядные ящики. Немного позади около нижней палубы плывет стройный косяк немецких подводников, ведомый местным гидом. Конечно трогать ничего нельзя, но наш человек лениво ластой отряхивает труху и водоросли со снарядного ящика, берет в руки старый снаряд калибра около 76 мм, скребет корпус ножом, читает калибр и марку, внимательно осматривает его и элегантным движением через плечо выкидывает снаряд. Тот падает вниз и, кувыркаясь по трапу, тормозит прямо перед немецкой группой. Взрывателем точняк в ящик со снарядами для корабельной зенитной скорострелки.

Остальное описывал араб-приятель моего инструктора — море вспенилось от того, как немцы забурлили ластами, без декомпрессионной остановки они всплыли, опередив инструктора на десятки метров, в ластах, баллонах и грузах за доли секунды забрались по проволочной лестнице в свой бот и единственным разборчивым словом было «Шнелле».

 

Без погружений в воду.
Когда моя мама была студенткой, решила она заниматься подводным плаванием с аквалангом (что-то типа кружка). Но для определения пригодности надо было пройти различные тесты. Одним из них являлась проверка нормального функционирования вестибулярного аппарата. Этот тест мама не прошла (она никогда и на качелях качаться не могла, и из лесу домой дорогу ни за что не найдет — а все с вестибулярным аппаратом связано). Так врачи дали ей замечательное заключение: «Может заниматься подводным плаванием без погружения в воду»…

 

Прыжки в воду.
В одном прибалтийском царстве-государстве местный спецназ (само-собой, молодые нацкадры) отрабатывал прыжки с парашютом на воду. Поскольку своей авиации практически нет, прыгали с кукурузника местного аэроклуба. Экипаж, естественно, тоже аэроклубовский — русские дядьки, у каждого прыжков, как грязи, за плечами — у кого ВДВ, а у иных и покруче…
Взлетели, вышли на точку, но то ли ветер переменился, то ли морда лица у выпускающего была слишком хитрая, но все ребята конкретно промахнулись мимо водной поверхности.

Заколбасило их коллективно в лесок, аккурат возле залива.
Картина маслом: в лесочке куча гуляющих, отдыхающих и употребляющих трудящихся и в это время через лес пилит супербоевой отряд злых до черта рембо с парашютами, автоматами, в масках для подводного плавания, а на спине — акваланг и ласты…

 

Еле спаслись.
   Толпимся на палубе лодки после ночного нырка (с аквалангом). Света мало. Снимая с себя все это дело замечаю, что мужик передо мной (Нил) с интересом рассматривает свою руку, а вернее нечто по этой руке перемещающееся от ладони к плечу.
Как только невидимый для меня объект перемещается куда-то Нилу на затылок он въезжает, что это такое и начинает вести себя неадекватно для человека с 30кг оборудования на плечах — т. е. подпрыгивать, дико извиваясь и тихо крича — сними с меня ЭТО — обращаясь ко мне.

Я ЭТО и до того не видел, а теперь ЭТО где-то внутри его экипировки. Я ему толково объясняю ситуацию, а он на меня недобро смотрит и продолжает исполнять народный индийский Танец Дервиша в Резиновом Костюме с баллоном за плечами.
Но ЭТОМУ это дело не понравилось и оно выбежало обратно на руку и оказалось на редкость упитанной особью того, что мы в Одессе называли американским тараканом.
Короче он его смахивает на палубу где таракана никто не давит из брезгливости (половина вообще босиком) и он скрывается где-то под лавкой.

Следующий день. Потрясенный такими переживаниями таракан выходит подышать свежим воздухом уже среди бела дня. А тут мы опять. И почему-то опять возле меня. Женские крики — можно что-то сделать с этим тараканом или нет — находят отклик в душе капитана этой лохани — он его хватает рукой (я бы так не смог мужественные все таки люди — карибские капитаны, преемники пиратов, как ни как) и выбрасывает за борт.

Все бегут смотреть — его тут же ест рыба — все — Ура, настал ему конец! Рыба его выплевывает, и он немедленно берет курс обратно на наш корабль. Кто в панике, кто в депрессии. У кого-то хватило сообразительности схватить душ замаскированный под шланг и отбивать насекомое водой пока капитан не завел мотор и мы не рванули оттуда. Короче еле спаслись.

 

Как нарезать помидор?
Отправилась я как-то нырять с аквалангом. Группа была смешанная, то есть три инструктора, полдесятка сдающих на удостоверение, и пара таких, как я – с удостоверением, но маленьким стажем.

В промежутке между двумя «нырками» сидим за столами, стянув до половины костюмы, едим, болтаем. Я хочу разрезать помидор, и прошу нож. Нет проблем! Один из инструкторов вытаскивает «кинжал» из ножен на голени — как положено инструктору. Я этим кинжалом пытаюсь не столько разрезать, сколько раздавить этот несчастный овощ, и весь стол наблюдает за моими попытками. В итоге возвращаю нож хозяину, он извиняется, говорит, что для нарезки салата сей инструмент не предназначен. «Это, — объясняет он всем, не для того, чтобы резать помидоры. Это — на случай, если под водой зацепишься за что-то, и надо будет разрезать. Рыбацкую сеть, например, он перережет».
Все кивают, а один парень глубокомысленно замечает – «Да, но если тебе под водой понадобится нарезать помидор — тогда будет худо»!

 

Поездка в Крым.
История произошла три года назад. У меня внезапно обозначился отпуск, а так как ни билеты, ни путевки за три дня до отпуска купить уже было невозможно, то я уговорил моего друга съездить со мной на море на его машине дикарями. Долго уговаривать его не пришлось — взяли деньги, маски, ласты, минимум вещей (остальное купим) — поехали. Hо, видимо, фортуна решила проявить в тот день максимум чувства юмора.

Проезжая где-то 300-ый километр от Москвы мы выехали на участок дороги, усыпанный мелким (и не очень) гравием. Участок был коротким, и скорость мы не сбавляли. Под конец этого участка у нас выбивается заднее стекло. Остановились мы, подумали.
Как стекло в Крыму вставлять — неизвестно, без него там машина и часа не простоит. Hадо возвращаться — вставим стекло, и поедем опять. Развернулись, поехали. Hа том же самом участке гравием у нас выбивает камнем переднее стекло. Нам уже стало смешно. Если вы себе представите машину без обоих стекол, вы сможете почувствовать весь юмор ситуации — это аэродинамическая труба, в которой, если ехать больше 30 км в час, не вздохнуть, ни глаза открыть. Да и пыль на дороге клубами. Видимо у нас тогда было уж очень хорошее настроение, иначе в голову бы такая мысль не пришла — мы надели маски для подводного плавания (чтобы на дорогу смотреть) и трубки — чтобы дышать.
Итак — поехали. Ехать можно, не больше ста, конечно, но терпимо. Минут через 10 все, что не было прикрыто маской приобрело прекрасный оттенок сантиметрового слоя пыли. Прочувствовав весь прикол я еще и на руки ласты надел. Проезжаем МКАД — тут же за нами пристраивается гаишник на жигуле, убеждается, что стекол действительно нет, и обгоняет нас. Их машина держится чуть правее, слева из окна высовывается гаишник и жезлом так нам показывает типа к обочине.

На его беду он на нас посмотрел. Вообщем выражение лица его иначе как инфаркт нижней челюсти я бы не описал. А палочкой он так и продолжает чисто механически махать — как маятник. Видно как второй рукой он водителя за рукав дергает! Видимо водитель тоже обернулся и лицезрел двух негров в масках и с трубками, один из которых, улыбаясь, помахал ему ластой. Отчасти им повезло, что на встречной машин было немного, так как в следующий поворот налево мы вписались, а они так прямо и поехали… до столба.
Еще запомнилось выражение лиц бабушек у подъезда, когда мы вышли из машины.
P.S. А на юг мы тогда так и не съездили.

 

Как я учился техническому дайвингу.

Прислал standart2

Итак, закончив курс OWD PADI, а затем по инерции AOWD и поныряв самую малость в Рассее-матушке и славном городе Хургаде я почувствовал, что все это как-то не приносит удовлетворения. Когда ныряешь в толпе таких же как ты бедолаг, разбитых на пары, и под присмотром инструктора, а иногда и двух, при этом шаг влево, шаг вправо считается соответственно побегом, а плывущий рядом оказывается дайвмастером, а бумажник его пухнет от количества разнообразных сертификационных карточек, в голову закрадывается крамольная мысль: А на кой хрен все это надо? Ну, будет и у меня такой же пухлый бумажник и куча сертификатов, и буду я все так же плавать под присмотром инструктора и в паре с пресловутым buddi. Окончательно решение созрело после недельного сафари, со всеми обязательными атрибутами дайвинга по-русски: сильной качкой, употреблением пива между дайвами  и обильными возлияниями виски по вечерам.

Сидя в самолете, летящем во Внуково, с тупым звоном в голове и ноющей болью в районе печени, я понял, что пора  что-то менять. И тут я вспомнил про шапочное знакомство на пути в Хургаду, когда рядом со мной оказался парень из нашего города, который летел для того чтобы пройти какой-то курс по технодайвингу.

И вот, оказавшись дома, звоню Володе и договариваюсь о встрече. Володя оказался человеком с весьма радикальными взглядами на дайвинг. PADI — да это полная фигня (на самом деле Володя употреблял более сильные выражения, которые я по понятным причинам приводить здесь не буду), да что я, баран что ли плавать  в толпе. Через месяц я еду проходить следующий курс, давай со мной. На том и порешили. Инструктор, который будет нас учить, по словам Володи человек весьма выдающиеся. И вот мы в Хургаде, неподалеку от отеля Интерконтиненталь, ждем инструктора. «Вот идет великий человек» — с почтением и дрожью в голосе на полном серьезе говорит Володя. Великий человек росту был невеликого, весьма худощав, в шортах и стоптанных сандалиях постриженный почти наголо. Загар его по цвету напоминал копчение. В голове вдруг всплыла строка из какой-то дурацкой песенки «от великого до смешного один шаг».

В общем Гуру меня не впечатлил, да и я его тоже. Ну не крутился я в игорном бизнесе, не двигал мановением руки составы с ГСМ, не имел не то что ноутбука, но и (о, позор!) плохонького цифрового фотоаппарата. Подсознательно я понял, что любимым учеником Гуру мне в этой жизни не быть. Мое бюджетное снаряжение Dive system окончательно сформировало мой образ в глазах Гуру. Обучение началось, как водится с теории. На мой взгляд, преподавание теории не самая сильная сторона Гуру. Нет, я не могу упрекнуть его в незнании теории, но вот именно преподавание выглядело не очень убедительно.

Курс излагался строго по какой-то англоязычной шпоре, что называется «от сих до сих». Какое-либо толкование своими словами По-сути правильное, изничтожалось на корню и объявлялось ересью. Зато курс обильно сдабривался специфическим сленгом: ЮС нави, инфлейтор, ран тайм, боттом тайм, дико и пр.
Далее, как водится, начались практические занятия. С самого начала все пошло как-то наперекосяк. Что это?- спросил Учитель, критически оглядывая мой дайверский прикид.
Это трубка, а это нож — отрапортовал я. Выкинь их на х…-, ответствовал Гуру,- они тебе не нужны. Как только мы спрыгнули с бота и болтались на волне у меня свалилась ласта и зависла в свободном полете метрах на трех глубины. Учитель достал ее, неодобрительно покосился, но промолчал. Следующий прокол последовал через несколько секунд: я никак не мог погрузиться и был вынужден возвратиться на корабль за грузами, запыхался, сбил дыхание и первые минуты под водой думал только о том, как бы отдышаться. Главная же моя вина в глазах Учителя была в том, что я из какого-то глупого упрямства не желал одевать маску перед погружением так как положено настоящему технарю, то есть стеклом на затылок, а одевал ее так как считал удобным — просто подымал с глаз на лоб.

После того как он сказал мне очень проникновенно, кажется в третий раз, «Витек, ну мы же не трактористы», а я все равно все сделал по своему, Гуру перестал обращаться ко мне на прямую и призывал на помощь окружающих:  «Вовчик (или Сашок или еще кто-нибудь), скажите ему, ведь мы же не трактористы». Черт знает почему, но я так и не стал одевать маску стеклом на затылок, за что и был наказан. Но об этом я расскажу чуть позже, а пока вернемся к обучению. Сначала я тренировался с одним баллоном за спиной: снимал и прикреплял обратно стэйдж в маске и без маски довольно уверенно. Я уже начал подумывать, что ничего сложного тут нет. О как я был не прав! Все изменилось, как только я нацепил спарку. Как только я отстегивал стэйдж, ноги мои взлетали выше головы, и приблизиться к баллону лежащему  в метре от меня на дне можно было  только с большими ухищрениями и по очень сложной, можно даже сказать немыслимо сложной траектории, а как только я прицеплял стэйдж обратно, меня почему-то неудержимо тянуло на дно.

Хорошо, что тренировались на десяти — двенадцати метрах. Но все это меркло перед упражнением, которое шутники называют «танец с саблями». Это когда стейдж-баллон отцепляется и кладется на дно, а затем снимается компенсатор со спаркой, потом все это вы должны одеть в обратной последовательности, не коснувшись при этом дна. Да делается все это без маски, и после того как вы с большим трудом  закинули компенсатор со спаркой  за спину, вы таращите глаза в соленой воде, пытаясь разглядеть, где же лежит этот гребанный стэйдж, а инструктор, пока вы воевали со спаркой, оттащил его метров на десять в сторону и спрятал за небольшим рифом. Вечером вы приходите в отель с красными, выеденными солью глазами, и на предложения жены пойти прогуляться, только раздраженно бурчите. Следующим номером программы были декомпрессионные погружения. Я крепко облажался  сразу на первом.

Нырял я с часами показывающими глубину погружения. Вся премудрость была только в том, что режим погружения надо было включить предварительно, что я благополучно забыл сделать. Ныряли мы втроем (Гуру, Вовчик и я) по плану 45-15 ,т.е. 15 минут на 45 метрах. Взглянув на часы, я увидел вместо глубины время 11 ч. и с ужасом понял, что забыл включить режим погружения. Примерно на  30-35м голова моя съехала от азотного наркоза, цифры на часах расплывались и резкость не наводилась. Я пролетел метров на десять глубже и только отчаянная жестикуляция Учителя заставила меня подвсплыть до 45м. Ясности в голове не добавлялось, вдобавок ко всему возникли проблемы со стабилизацией, меня все время валило набок. Навстречу, завалившись на бок, проплыл спинорог. Ну, не я один такой. Потом навалился какой-то панический страх, дыхание сбилось, я вцепился в загубник. Мысль в голове была только одна: мама, на кой хрен я сюда залез. Я показал Учителю, что у меня проблемы, на что он жестами показал: делай как я. Так мы и плыли Учитель, за ним я, накренившись как недобитый корабль, а сзади Вовчик. Как только всплыли, Гуру сказал, посмотрите на Виктора, вернее на его снарягу.

Видите, у него крыло стоит обратной стороной, я (то есть он) это заметил перед погружением, но решил не говорить, так лучше запоминается. Вот так «Посмотрите дети на Витю. Не надо так делать, дети». А крыло с того времени я подсоединяю правильно. Еще из запоминающихся моментов. Кажется на третьем погружении при поддувании буя, я был выброшен на поверхность вместе с этим буем. Секунд пятнадцать ушло на то, чтобы найти, за что же зацепился шнур. Расплата — десятиминутная декомпрессия кислородом из большого баллона, болтающегося под ботом. Гуру, сверкая глазами недобро, спросил: какого ты не обрезал шнур? На ентот вопрос у меня был железный довод — чем же я отрежу шнур, если ты сказал, что нож мне на … не нужен. Дальнейшее обучение прошло, как ни странно, без происшествий. Экзамены я сдал довольно легко. По поводу дальнейшего обучения я не переживал. Инструкторов много у кого нибудь выучусь. На мои осторожные расспросы  Гуру реагировал примерно одинаково: подводный клуб? — кислятина, а вот эти, которых по телевизору? — да это чего, они же пещерники, а вот этот, в прошлом хоккеист? — да, кислятина — так ведь ныряет глубоко и статьи пишет толковые? — да чего это за мужик с такими патлами. Короче, расстались мы с чувством взаимного глубокого облегчения. Да, я обещал рассказать, как же меня наказал Учитель. Так вот, если вы зайдете на его сайт, то там есть список учеников. Есть ученики, чьи фамилии подчеркнуты чертой, это хорошие ученики, есть просто фамилии неподчеркнутые. А меня просто нет в этом списке.
P.S. Автор со всей ответственностью заявляет что действующие лица этого рассказа являются вымышленными и всякие параллели с реальными людьми неуместны.
P.P.S. Недавно я созвонился с Гуру он сказал приезжай.

 

Акваланг.

   А вот забавная история, свидетелем которой я был еще в глубокой юности (когда учился классе эдак в 8-ом). Для начала маленькое вступление:
Жили мы тогда в Сибири, в поселке около славного города Сургута, тогдашней и нынешней нефтяной столицы России. Поселок этот стоит на берегу Оби, большой и полноводной реки (к чему я это говорю, будет ясно ниже). И были у нас с братом два школьных друга, большие любители сотворить что-нибудь совершенно безумное и не лезущее ни в какие рамки. Речь, собственно, далее пойдет о них. Так вот, однажды осенью, когда уже было достаточно холодно для того, чтобы одеваться потеплее и задуматься над тем, стоит ли надеть шапку, выходя на улицу, зовут нас эти друзья к себе домой, и обещают показать нечто совершенно невероятное. Надо сказать, что большая часть подобных предложений обычно оканчивалась показом какой-нибудь совершеннейшей ерунды, в связи с чем мы долго отказывались. Но когда они сказали, что у них есть настоящий, всамделишный акваланг, отказаться было уже невозможно.

Заинтригованный до последней степени, мы приходим в гости к одному из них, и, к своему изумлению, действительно видим совершенно новый акваланг, в таком зеленом деревянном ящике с надписью через трафарет: «Подводник». Оказалось, что наши приятели намедни выменяли его в речном порту на несколько бутылок национальной валюты — водки. И вот, как заправские аквалангисты, эти два чудика извлекают из ящика предмет вожделения, снабженный всеми полагающимися аксессуарами вроде маски, ласт, манометра и прочего, напяливают все это хозяйство на себя, и, захлебываясь от восторга, по очереди с упоением дышат воздухом из баллонов, не забывая поглядывать на манометр, который неумолимо показывает, что воздуха в баллонах отнюдь не становится больше. Я тоже попробовал, ощущения забавные, такое чувство, что тебя надувают. В итоге баллоны очень скоро пустеют, и развлечение приходится прекратить. Но это лишь предыстория, история будет впереди.

Буквально через неделю, в мерзкий промозглый осенний день, они сообщают нам, что намерены произвести, так сказать, натурные испытания свежеприобретенного сокровища. На мои возражения о том, что в баллонах больше нет воздуха, они заявляют, что воздух они вполне успешно накачали велосипедным насосом. Мы с братом, содрогаясь, начинаем говорить о том, что на улице не май месяц, что Обь вообще скоро станет, что насосом не создать нужного давления, но их решимость не поколебать уже ничем. Итак, в назначенный час мы с братом являемся к дому, где жили наши друзья, и видим следующую картину: осенний день, холодно, дует пронизывающий ветер и накрапывает противный осенний дождик. На крыльце дома стоит команда испытателей — один из друзей, одетый по погоде и исполняющий роль руководителя, и второй, собственно испытатель, одетый следующим образом: старый лыжный костюм с отвисшими коленями, на голове лыжная же шапочка (все-таки холодно), на ногах ласты, на голове маска, а за плечами акваланг. Вид у обоих донельзя серьезный. На мой вопрос, как в таком виде они собираются идти порядка километра до реки, они, ничтоже сумняшеся, отвечают, что эту проблему они обдумали, и решили нырять в протоку рядом с домом. Тут я должен сделать маленькое описание оной протоки.

Представьте себе довольно глубокий овраг, в котором на самом дне течет мутный поток, который несет в себе все отбросы с находящейся выше по течению птицефабрики. Представили? Скажу больше — на том склоне оврага, по которому предстояло спускаться нашим доблестным испытателям, испокон веку была классическая помойка довольно обширных размеров, плавно спускающаяся в воду. В общем, более неподходящее место и время для ныряния представить хотя и можно, но тяжело. Но наших героев подобные мелочи не смущают. И вот, сопровождаемые уже немаленькой толпой любопытных, они подходят к краю оврага. Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами — хмурое осеннее небо, дождик, и на фоне этого неба, на краю огромной помойки стоит с несчастным, но решительным видом юноша, одетый в лыжный костюм, акваланг и лыжную шапочку. На лице маска, в губах мундштук. Второй дает ему строгие напутствия, сводящиеся к тому, что без акваланга тот может обратно не возвращаться — он утопит его собственными руками. Публика уже начинает стонать от восторга, предвкушая незабываемое зрелище. Ожидания публики, естественно, скоро сбываются. С трудом и с нехорошими словами пробравшись сквозь помойку, отважный подводник некоторое время стоит в нерешительности у мутной, вонючей и холодной воды, но потом делает несколько решительных шагов в пучину, и, споткнувшись об очередную ржавую железяку, погружается в воду и на несколько минут пропадает из виду. Публика, в том числе и руководитель испытаний, в напряжении ждет. Через несколько минут особо нервные женщины уже готовы причитать по утопленнику, а руководитель испытаний начинает расписывать то, что он сделает с незадачливым ныряльщиком, если тот утонет вместе с драгоценным аквалангом. Пауза затягивается. Но, наконец, из воды с шумом выныривает совершенно очумевшая физиономия аквалангиста, и, поводя вокруг безумными глазами, пытается отдышаться. Акваланга на ныряльщике больше не наблюдается.

Отдышавшись, он нетвердой походкой выходит на берег, имея вид курицы, которая только что искупалась в канализации. Грязная вода стекает с отвисших на коленях штанов мутными потоками, зубы выбивают чечетку от холода и нервного стресса. На берегу его встречает орлом слетевший вниз начальник испытаний, и, перемежая свою гневную речь отборными заклятиями, интересуется судьбой акваланга. Выясняется следующее — сразу после погружения акваланг перевернул нашего исследователя глубин спиной вниз (баллоны изрядно тяжелые), и увлек на дно, в некстати подвернувшийся довольно глубокий омут. Попытки дышать ни к чему не привели (я уже говорил о велосипедном насосе), и в течение двух или трех ужасных минут бедняга пытался неумелыми руками избавиться от коварного устройства (надо сказать, что все ремни были застегнуты на совесть). Каким-то чудом ему все же это удалось, и он таки вынырнул на свет Божий, к всеобщему облегчению. Но суровый начальник испытаний вместо сочувствия продолжает скорбеть по утраченному сокровищу, и гонит испытателя обратно в воду, искать акваланг. Но и сам он тоже не собирается оставаться не у дел, и также лезет в воду, причем, не сняв с себя ни единого предмета одежды.

И вот вторая картина, которая стоит у меня пред глазами: все тот же промозглый осенний день, накрапывает дождичек, норовящий перейти в снежок, на краю оврага с помойкой стоит кучка любопытных и наблюдает следующую картину — далеко внизу, на дне оврага, в мутной и грязной ледяной воде ныряют по очереди два персонажа, одетых соответственно погоде. Ныряют долго, минут двадцать, не преставая при этом переругиваться и оплакивать судьбу своего любимого акваланга. Лица у них посинели, зубы стучат, но в глазах решимость найти искомый предмет, во что бы то не стало. Особенно лютует начальник экспедиции. К любопытным наблюдателям присоединяются прохожие, и когда вопрос о том, какого черта ищут два пацана на дне помойки по шею в ледяной воде, они получают ответ:
«Акваланг!», их лица странным образом вытягиваются. Я смеялся потом два дня не переставая. Кстати сказать, ни один из естествоиспытателей не заработал даже элементарного воспаления легких. Крепкие все-таки люди, сибиряки! Но акваланг так и остался лежать на дне помойки. Для того чтобы оценить историю по достоинству, все-таки попробуйте прикрыть глаза и представить две вышеописанные сцены. Если у вас это получится, удовольствие гарантировано!

Читайте далее:
Клуб "Балтика"